читать дальше Восходит на небо луна золотая, Холодное солнце ушло за снега, Усыпано звездами небо до края. В глубокий покой погрузилась тайга.
В пушистых снегах тихо дремлют деревья, Сонную речку мороз льдом сковал. Вдруг волчьи глаза в темноте загорелись. Неистовый вой тишину разорвал.
Об этом косматом и яростном звере Легенды рассказывал местный народ. В его принадлежность к волкам он не верил. Те люди считали, он демон – не волк.
Не раз на него начинали охоту, Но он от облавы всегда уходил. Он каждую ночь завывал на болотах, И стаю в пятнадцать волков он водил.
Из ружей в него постоянно стреляли И ядом травили его без конца. Но яды лишь голод его распаляли, А в теле носил он кусочки свинца.
Но надо же было такому случиться, Что этот косматый неистовый зверь В тайге повстречал молодую волчицу. И лишь для нее убивал он теперь.
Ушел за волчицей он, стаю оставив. И ласков и нежен с нею волк был. Те годы, что этой тайгою он правил, Он ради подруги своей позабыл.
Волчица была грациозной и ловкой, Но злую с ней шутку сыграла судьба, И юная спутница старого волка В заснеженной чаще попала в капкан.
Завыла она от бессилья и боли, О злое железо ломая клыки. Собачьим тайга переполнилась воем – К несчастной волчице спешили враги.
В ветвях закричала какая-то птица, Ей были слышны человека шаги. И лапу свою перегрызла волчица, Чтоб раненой скрыться под кровом тайги.
Рубиновой лентой за ней кровь тянулась, И гончие с лаем неслись по следам. Вдруг серое тело к собакам метнулось. Волк ринулся мстить за подругу врагам.
Собаки гурьбой на него навалились. Но вот уже два пса лежат на снегу, Еще три несчастных в конвульсиях бились, Волк вспарывал брюхо шестому врагу.
Вот выстрела грохот над лесом раздался. Но раненый волк зарычал, не упав. С любым он врагом только насмерть сражался. Волк прыгнул вперед и вцепился в рукав.
И зверь и охотник на снег повалились, И вытащил свой длинный нож человек. Но волчьи клыки ему в руку вцепились, И выскользнул нож из ладони на снег.
Охотник хотел до ружья дотянуться, Но волк, зарычав, ему прыгнул на грудь. От страшных клыков человек увернулся, И руку к ножу он успел протянуть.
Вонзилась сталь в грудь разъяренного зверя. И тут же клыки разорвали плечо. И вот тот охотник в легенду поверил, Что этому зверю и смерть нипочем.
Смотрел человек в глаза старого зверя И слышал, как сердце трепещет в груди. Уже ни в какое спасенье не веря, Он тихо ему прошептал: «Пощади!»
Волк страшно рычал, на охотника глядя, И длинные в пасти блестели клыки. Охотник лишь тихо молил о пощаде. И вдруг старый зверь от него отступил.
Своих желтых глаз не сводя с человека, Волк сел на снегу, в пасти спрятав клыки. И понял охотник, живая легенда, Таежный хозяин его отпустил.
Охотник бежал, сберегая ключицу, Хранящую волчьих клыков свежий след. А раненый волк с серой волчицей Смотрели из чащи охотнику вслед.